– Жизнь это и есть перемещение информации. На самом низком, биологическом уровне это передача информации от родительской ДНК транспортной. Та в свою очередь плывёт в нужную точку клетки и передаёт её на исполнение, а точнее на копирование РНК, та опять же копирует заданный бином цепочки и …Процесс творения жизни начался.
Парень сидел на диване с чёрной блестящей поверхностью и разглагольствовал. Такие диваны, делали их из кожи животных и как он говорил, они были предметом роскоши в 20 и в 21 веках.
– Следующим качественным этапом в передаче информации стала почта, я имею в виду простую почту с бумажными письмами, конвертами и марками. Представь себе король или там королева английские издают указ о создании почты и началась в Англии не знаю какого там века передача данных малыми пакетами информации. Затем американцы создали Интернет – первую электронную сеть. А уж с вашими гиперкоммуникациями, вообще страшно становится.
– Почему же страшно? – спросил Джон Роуз.
– Да, стоит мне здесь чихнуть, как какие-нибудь инопланетяне с того края нашей Галактики мне уже дружно отвечают – Будьте, мол здоровы.
– Почему же с края Галактики, с других Галактик тоже можно было бы ответить, но ведь не отвечают, а значить нет никаких инопланетян.
– Есть инопланетяне, нет инопланетян – это науке не известно и не важно, главное с такой связью, такого натворить можно … – голос Новенького дрогнул, руки он протёр над гигантским диваном, словно показывая перспективу возможностей, но Джон так и не понял, что же он хотел этим сказать.
– Да, что же тут такого натворишь особенного? – удивился он.
– Как ты не поймёшь ведь вся информация накопленная Человечеством за истекшие два-три тысячелетия просто висит в пространстве. И всё это благодаря вашей этой гиперсвязи. Вы просто висите в киселе из информации и не видите её как люди 18 века не видели воздуха.
– Да, что с ней можно сделать? – разозлился Джон, — Вся информация исходящая с передатчиков гиперсвязи закодирована, а коды взламываются с огромными трудами.
Новенький закинул ногу на ногу и нагло улыбался.
– Ты в этом уверен?
– Что значить уверен? Ты, что же думаешь, что за те десять веков пока ты спал мертвецким сном, криптология тоже спала? – Джон был возмущён наглостью этого сосунка.
Новенького экипаж «Лонга» сняли с погибшего корабля, который встретили в шести световых месяцах от Земли, на подлёте к Солнечной системе. Крейсер шёл, на скорости всего в полтора процента световой, когда прозвучал сигнал от дальнего обнаружения. Крайняя низкая скорость подлёта, была связанная с контрабандной операцией, которую проводили близи Солнечной системы, вот она-то и позволила идентифицировать объект, именно как корабль. В 32-м веке уже никто не летал с такими низкими скоростями. На скорости движения чужого корабля до 5 процентов от световой, аппаратура такой металлом, да ещё без сигнала оповещения «свой-чужой», просто не могла отличить от малого астероида. На скорости же свыше 5 процентов, всякий нормальный корабль, такой сигнал подавал. В ином случае он мог быть расстрелян как мешающий судоходству природный объект. Замороженные тела членов экипажа спасти не представлялось возможным, они были заморожены по какой-то древней технологии, да и тысячелетие в криосне, это было слишком даже для современной технологии. С древнего корабля сняли всю возможную информацию, а с экипажа, постарались снять и переформатировать сознание. Из ста двадцати членов экипажа лишь восемь человек сохранили свои личности, остальные мозги и сознания были дико изувечены временем. Корабль бросили на той же траектории удаления от Земли на которой его и нашли. По расчётам Виктора-3, исполнявшего на крейсере «Лонг» ещё и функции штурмана, древний корабль погиб, где-то на рубеже 22-го и 23-го веков, после ста лет полёта. Корабль был частный и полёт осуществлял по заданию корпорации, которой и принадлежал. Направлением полёта была группа звёзд Центавра.
Зачем, и кому могли потребоваться звёзды группы Центавра никто в экипаже понять не мог. Не мог, пока Новенький не рассказал им удивительную вещь. Как оказалось в 22-м веке именно эти звёзды избрали для первичной колонизации по причине их близкого расположения, так как скорости были низковаты.
Джон с высоты своего 32-го века оценил мужество этих людей, но история колонизации подсказывала ему, что и формат экспедиции и направление полёта этого корабля были ошибочными. Собственно «Лонг» потому-то и оказался этой малопосещаемой точке пространства, что уходил от маршрутов, лежащих вдоль вектора колонизации. Все трассы Человечества теперь лежали вдоль северной оси эклиптики Солнечной системы, а Проксима Центавра, в которую упирался вектор полёта этого раритета находилась почти вдоль плоскости Солнечной системы. «Лонгу» в этой экспедиции представало забрать в Облаке груз контрабандного оружия, и именно поэтому они подлетели отсюда.
Облако, так флотские звали Зону Оорта, огромный пояс холодных газов, микропесчинок, глыб смерзшегося метана и редких каменных осколков. Эта мусорка строительного материала, брошенного сюда миллиарды лет назад, после постройки Солнечной системы была смертельно опасна для кораблей, но по счастью располагалась, лишь узкой полоской, вдоль плоскости эклиптики. Именно сюда, куда бы не полетел ни один нормальный экипаж, и лежал путь «Лонга».
Плотность метеоритных частиц здесь была максимальной, но Служба дальнего обнаружения Земли всё равно прощупывало в Облаке каждый кубокилометр, зная, что вся контрабанда с Земного Содружества в мятежные колонии идёт отсюда.
Ещё на базе «Лонг» взял на борт по максимуму твёрдого водорода и метана, и сейчас, приближался к Солнцу по траектории нормальной кометы, и окутавшись облаком газов. Конечно на комету крейсер походил не слишком сильно, но в Облаке водилось много необычных объектов и с данной маскировкой «Лонг» вполне походил на один из них. Зона простиралась на довольно большую дистанцию, начиная со световой недели от Солнца, и оканчивалось где-то за световым годом. Для нефлотских поясняю, световая неделя это дистанция, которую пробегает свет от Солнца за одну неделю, а это довольно прилично. Рандеву «Лонга» с грузовиком-контрабандистом должно было состоятся прямо в самом Облаке, причем в одном из самых плотных его сгустков.
Спустя месяц после встречи со старым кораблём единственным интересным собеседником среди спасённых оказался вот этот самый юнец. Все остальные «ископаемые» оказались не в состоянии адекватно реагировать на своё нынешнее положение, и в конце концов их сознания «заморозили» до лучших времён. С парнем дело обстояло иначе и Джону поручили за ним наблюдать, всё-таки в своей настоящей жизни Джон был довольно известным псевдопсихиатором, то есть специалистом по «лечению» виртуальников. У парня же несмотря на амнезию личностную, оказались совсем непростые мозги и в общем-то неплохая память на события собственной эпохи. Не помнил он только своё имя, и своё личное прошлое, зато помнил, что был по профессии программистом, и само программирование на каких-то древних операционных средах. Узнав от Джона, что тот тоже программист (а, псевдопсихиатрия это тоже программирование), новенький страшно обрадовался и после этого надоедал ему со своими разговорами в виртуальной кают-компании «Лонга». Почувствовав вкус к своему нынешнему состоянию он заявил, что быть виртуальной личностью ему очень нравится. Первым изделием его виртуального творчества был этот самый кожаный диван, он заявил, что давно такой хотел и теперь он с него не слазил. Он рассказал, что в детстве он видел сон, о том как становится виртуальной личностью (правда он тогда ещё не знал как это называется), и делает в виртуальном пространстве всё, что захочет. Новенького звали пока, что новеньким, по крайней мере до тех пор, пока не разберутся с этой грудой, изрядно подпорченной временем информации, что нашли на корабле, и не найдут файлы на него. Новенький не был против, мало того предложил свою помощь в разгребании Авгиевых конюшен.
Джон Роуз вот уже несколько дней наблюдал, как лихо Новенький разгребал информационные завалы на носителях своего погибшего корабля. Он разархивировал, восстанавливал, склеивал, и воссоздавал недостающие файлы и их куски. При этом он оперировал совершенно неизвестными Джону программами, опять же найденными на его погибшем корабле.
– Для того, чтобы просмотреть эти файлы, мне ей Богу стоило помереть тысячу лет назад. – говорил Новенький, – к этим документам меня бы в то время не подпустил бы никто. Кем я там был на «Икаре» (так звался погибший звездолёт)? Так – ничем, просто один из толпы программистов, а тут у меня доступ, который был только у командира экспедиции.
– Так может расскажешь о вашей экспедиции побольше, ты же лучше нашего разбираешся в в своём времени и в своём корабле.
– А почему бы и нет! – почти восторженно сказал Новенький, – прошу весь экипаж на лекцию.
Конечно же весь экипаж крейсера не смог прослушать эту лекцию, но кто мог или хотел внимательно прослушали её через корабельные коммуникаторы.
– Итак, господа противники голубой планеты Земля, Родины Человечества и моей в том числе. Разрешите мне рассказать вам о нашей горестной экспедиции. – начал он, — Изначально наш корабль был назван неправильно и возможно с этого и пошли все неудачи этого проекта. Икар, безусловно был романтик, но Космос лучше осваивать прагматикам. Я так думаю корабль следовало бы назвать «Дедал», по крайней мере папаша в отличии от сына долетел до места назначения. Второй безусловной ошибкой было финансирование экспедиции. Подумайте сами, даже сейчас при ваших технологиях и возможностях, разве берутся отдельные корпорации за освоение новых колоний? Нет, а тут какая-то второсортная корпорация замахивается на звёздную экспедицию. Зонды на момент старта нашей экспедиции уже пять раз побывали в чужих звёздных системах, точнее побывали и смогли вернутся, а так их по-наотправляли штук пятьдесят во все веси. Новый движитель, который для вас теперь образец технической старины, позволял разогнать «Икар» до скорости в половину световой, что вполне позволяло надеяться на удачный исход экспедиции, но разгонная часть траектории, которая занимала треть пути, усилиями одного незнакомого метеорита была сокращенна до одной тысячной того же самого пути.
Новенький ещё рассказал, об экипаже, о первых днях полёта, пересыпая свой рассказ шуточками и прибаутками. В целом же народ неплохо позабавился во время его импровизированной лекции.
Уже много позже сидя в виртуальной кают-компании Джон спросил у Новенького.
– Послушай, Новенький, ты же по-моему всё раскопал по своему кораблю?
– Да, всё из того, что поддавалось восстановлению.
– Неужели ты на самого себя ничего не нашёл?
– Ну нашёл. – по лицу Новенького было видно, что тема ему не очень-то и нравится.
– И что там? Почему мы тебя до сих пор зовём не по имени.
– А мне так лучше. – мрачно сказал Новенький.
– Тебе, что не нравится твоё прошлое?
– Нет, не нравится. – сказал Новенький и рассказал Джону о себе, попросив его не слишком распространятся на эту тему.
– Вообще-то меня зовут Ричард, — он попробовал имя на язык и заявил, – Мерзкое имя. Ну так вот на «Икаре» я оказался не по собственной воле, от меня таким образом избавился мой отец. Он был совладельцем большой корпорации, но когда мне было десять лет он развёлся с моей матерью и к моменту когда его корпорация готовила эту экспедицию я в его понимании представлял угрозу его новым детям от последней жены. Он думал, что мать передумает, и начнёт бракоразводный процесс на который сразу не пошла. Да и его новая жена постоянно ему говорила, что когда я повзрослею и оторву голову от монитора, то начну с ним судится за все те годы, которые он нам с матерью не помогал. Тогда он влез в доверие к матери и уболтал её отправить меня с этой экспедицией, мол по возвращении я буду герой, и получу возможность устраивать свою карьеру.
– Ты где-то учился?
– Ну, да школа, колледж, университет. Нет университет не считается, с него меня попёрли с третьего курса.
– За что?
– За хакерство.
– Что это?
– Что значить, что такое? У вас, что нет хакеров?
– Нет. Ну то есть смотря что ты под этим подразумеваешь.
Новенький довольно улыбнулся.
– Хакерство это круто!
– А если без эмоций?
– Вы наверное за тысячелетие слово забыли, но ведь у вас же есть люди перехватывающие сообщения из гиперсвязи и взламывающие коды доступа.
– Ну, да в контрразведке есть такие отделы.
– Нет, я не об этом, я не про вооруженные силы, я о частных лицах.
– Нет, таких нет.
– Ты уверен.
– Абсолютно. Да и зачем это нормальному человеку?
– А ты разве не понимаешь?
– Нет.
– Но это же… — он задумался. – Это как пойти в гору и одолеть её, или прыгнуть с парашютом. Одолеть препятствие и самого себя, и найти своё Я в этой борьбе. Доказать себе и другим, что ты не машина по производству дерьма из еды.
Он замолчал, глядя на Джона.
– Мне кажется ты имеешь в виду одну из форм самоутверждения.
– Нет же, – разочарованно протянул Новенький, – Ну хорошо давай по-другому. Представь себе ты один против корпораций, с их отделами информационной безопасности, против тысяч людей которые день за днём ходят на работу и получают приличные деньги за те программы, которые ты взламываешь сидя в каком-нибудь старом гараже. Они годами пишут программы защиты, которые ты ломаешь за считанные часы. Они ищут тебя, но ты один из многих, ты невидимка в толпе. Ты их сделал, трахнул. Их много, а ты один и ты сильнее их всех. Они качают деньги из того, что какой-нибудь бедолага продаёт им свой талант за считанные гроши. Они получают интеллектуальную собственность не прилагая к этому никаких усилий, они накручивают на неё сверхприбыли и жируют ничего никому не давая за так. Они и только они тормоз для прогресса, потому, что принадлежащие им технологии не доступны всем и каждому, а если кто вздумает воспользоваться их собственностью, не заплатив за программу, или изготовив в домашних условиях их аппарат, то они сразу объявляют его преступником и пиратом.
– Тогда это комплекс Робин Гуда, помноженный на комплекс неполноценности. – вставил Джон своё слово в этот поток эмоций.
– Нет это не опять не то. Понимаешь все они тошнотворны, они думают только о деньгах, о власти, о кайфе, о себе а на всех других им насрать. За деньги они готовы резать убивать встать на горло другому, для них жизнь миллионов людей пыль под ногами. Они полное дерьмо и я их ненавижу. – Новенький дрожал от злобы.
– Успокойся они все уже умерли.
– Не верю, они народили, воспитали других таких же, если не хуже.
– Ты видел, что сейчас происходит на Земле? – спросил Джон.
– Да, видел, — мрачно ответил Новенький, — Это лишь подтверждает мои слова.
– Нет, не подтверждает, кроме Земли сейчас есть ещё и мы Свободные колонии, и мы боремся за свою свободу, и если получится за свободу всех людей. Не везде это дерьмо, как ты говоришь. Ты видел записи боев «Лонга» с Флотом Земли?
– Да, видел. – восхищенно произнёс Новенький. – Вы молодцы. Молодцы, но вы всё равно не хакеры.
– Сдались тебе эти хакеры, ну а как ты нас назовёшь?
– Нет, ты не обижайся, вы действительно молодцы, но вы так сказать регулярные войска, а хакер это диверсант-одиночка, он в свободном полёте и он неподконтролен кому бы то ни было. Правда говорят в 21-ом веке существовала какая-то организация хакеров и кибер-панков, но лично я её в 2098 году в Сети уже не видел.
– А кибер-панки, это кто такие?
– Ну, как тебе объяснить. Вот если хакеры это диверсанты, то кибер-панки это просто свободные граждане Сети..
Он вопросительно посмотрел на Джона, но тот лишь пожал плечами.
– Ладно, потом поймёшь. – успокоил его Новенький.
– Надеюсь, времени у нас хватает. – согласился Джон.
Этот разговор был вчера, а сегодня они разговорились о связи и гиперсвязи.
– Понимаешь, Джон, — продолжил Новенький разговор о кодах, — ведь многое зависит от психологии подхода к самому коду. Я тут после нашего с тобой вчерашнего разговора поковырялся в своих стареньких дисках, и вот… — Новенький сделал выхватывающее движение из воздуха и у него в руках появилась древняя, квадратной формы плоская дискета, — Я тут кое-что нашёл.
На Джона уже полгода живущего в виртуальном пространстве фокус с дискетой впечатления не произвёл, но тон Новенького обещал, что-то интересное.
– Надеюсь ты помнишь адмирала Горцева.
– Как же, как же командир крейсера «Вритгау».
– Тогда смотри.
Новенький картинно взмахнул рукой превращая одну из стен виртуальной кают-компании в огромный двухмерный экран. На экране показалась корабельная каюта,поражающая своими размерами и роскошью обстановки. Она была стилизованна под казематпарусного боевого корабля. В каюте было пусто.
– Это каюта адмирала Флота Горцева.
– Горцев контр-адмирал. – поправил его Джон.
– Ошибаешься, Джон, за бой с «Лонгом» Горцев получил внеочередное звание адмирала Флота.
– Здорово, он устроился нам проиграл, да за нас же и повышение получил. А запись- то откуда?
Новенький загадочно улыбнулся, потом вытянул из пространства клавиатуру, и извиняющимся тоном произнёс.
– Привык я к клавиатуре. – и пояснил, — Сейчас, я этого гада найду. О, вот он. – парень ткнул пальцем в стену-экран.
Леон Горцев сидел в своём сияющем мундире среди офицеров рангом пониже. Компания курила сигары и трубки и пила, что-то явно раритетное. Настроение у всех было приподнятое и временами слышался сдержанный смех.
– Это курилка кают-компании крейсера «Вритгау» для старшего офицерского состава. – прокомментировал Новенький.
– Откуда запись? – повторил вопрос Джон.
– Вот заладил запись, да запись, – недовольно пробурчал Новенький, — Какая это тебе запись?
Это реальное время – это трансляция.
– Что?! – протянул Джон
– Что видишь. – разозлился Новенький.
– Но это просто невозможно!
– Это вполне возможно. Для начала в гиперэфире, среди сотен тысяч несущих волн, следует найти сигнал нужного нам корабля, затем взломать код доступа бортовой сети, к примеру крейсера «Вритгау», затем войти на сервер системы внутреннего слежения, и задать этой системе объект поиска, например адмирала Горцева.
– Как это возможно? Как можно вскрыть код Доступа если он двадцатизначный и меняется каждые пять минут по заданной ещё перед началом полёта криптограммой для всего Флота Земли?
– Ты результат видишь? – с ехидной улыбочкой на лице спросил Новенький.
– Вижу, — подтвердил Джон, — но понять как это получилось не могу.
– Я не знаю как это можно сделать вашими технологиями, но моими старенькими как видишь можно. Я на этой дискете, — Новенький потряс виртуальной моделью дискеты в воздухе, — нашёл, кое-что из своих хакерских программ, вот и пригодилась дорогая.
По новенькому было видно, что эту дискету он любит. Так как если бы она была его любимой собачкой.
– И что работает?
– Представь себе. По всей видимости вы всё ещё пребываете в нашем программном «бейсик-бейсик», и оттуда полная совместимость блок-кодов. Хочешь я скачаю всю базу данных их контрразведки ?
Новенький был в восторге от самого себя, а Джон пребывал в шоке.
– Стоп, – наконец сказал он, – Всё это слишком серьёзно, чтобы действовать необдуманно. Это явно не предмет для шуток. Выходи, а то нас могут засечь, и тогда пошла ко всем чертям наша секретность и внезапность.
– Ты, что же думаешь, что хакеры 22-го века такие дурные, я уже давно вышел. А во-вторых на момент выхода я проверил системы, наш несанкционированный доступ не зафиксирован. Да и вообще – расслабься, всё в порядке.
Джону, действительно было не по себе. То, что он сейчас видел открывало совершенно новый ход в Войне Колоний, да и может вообще во всей истории Человечества.
– Так, Новенький, — серьёзно сказал Джон, — сейчас мы с тобой поговорим обо всём этом с капитаном, всё равно решения по этому вопросу принимать ей.
Даша, как и положено живому человеку в три часа по корабельному, спала. Это задание оказалось на редкость скучнейшим и она отсыпалась в свободное от вахт время. На зуммер вызова коммуникатора она мгновенно проснулась и ответила, сказалась многолетняя привычка.
– Да, слушаю тебя, Джон.
Джон вкратце, но достаточно подробно рассказал ей о происшедшем и продемонстрировал ей кадры внутренней жизни крейсера «Вритгау». Он даже рассказал ей о предложении о базе данных контрразведки.
– Так, – окончательно проснулась Даша, – Никакой самодеятельности. То, что Вы сделали, — она с самого первого дня обращалась к парню на «Вы», – чрезвычайно важно, но пользоваться этим мы не имеем права, без согласования с командованием.
– Почему? – наивно удивился Новенький.
– Для того, чтобы получить максимальный эффект от подобных внедрений в сеть противника, надо тщательно подготавливаться и на уровне флотской операции, то есть это заведомо не наша прерогатива. Поэтому до возвращения на базу запрещаю подобные экскурсы в чужие сети. Всем всё ясно?
Оба виртуальных программиста в унисон кивнули головами в знак согласия
– Так, вы всё поняли? – переспросила их Даша.
– Так точно! – гаркнули во всё горло Джон с Новеньким.
– Вот и хорошо, а если вам заняться нечем просчитайте алгоритм маневрирования в Облаке, а то скоро мусора за бортом станет столько, что мы его невооруженным глазом будем разглядывать в иллюминатор.
– Есть. – опять же по-уставному рявкнули программисты.
– Ладно идите, шуты гороховые, дайте поспать живой личности.
Зона Оорта встретила «Лонг» ещё дальше чем ожидалось согласно теории. Сам «Лонг» летел к Солнечной системе впервые, но в целом такая торговля не прекращалась никогда. Со Свободными колониями торговали контрабандно и корпорации и транспортные компании и даже частники. Вот с одним из таких частников и предстояло встретится «Лонгу» в этот раз. Точка рандеву была всего лишь колонкой цифр трехмерных координат и временем встречи.
Количество газа за бортом резко возросло – это «Лонг вошёл в один из сгустков Облака. Теперь в квадратный метр борта билось до пятнадцати молекул разных газов в секунду, а это был хоть и сильноразреженный, но газ. Возросло и количество микрочастиц бьющих о корпус, и только одно успокаивало, скорость этих столкновений была относительно невелика, а потому защитный экран не ставили.
И вот наступил час рандеву. «Лонг» висел в пространстве на гелиоцентрической орбите и его год мог продлится две тысячи двести лет. Джон всё-таки надеялся, что ждать здесь до конца подобного года «Лонгу» не придется. Грузовик ожидался в течении ближайших пяти минут, и он пришёл во время.
Пространство в трёх километрах от «Лонга» раздвинулось, засветилось, как бы раздвигая глубокую серость неба, обрело форму и сквозь сетку змеящихся молний проступил небольшой грузовик. Не успел Джон удивиться тому, что на столь малом корабле установлен деформатор, как из него вылетел контейнер кубической формы с размером граней в сорок метров, корабль опять покрылся сеткой деформационного поля и исчез. Контейнер остался висеть в космосе. Вид одиноко висящего контейнера в пустоте космоса был столь необычен, что Джон даже опешил.
Виктор-3, который по случаю гостей с Земли, влез в биотехническую шкуру стоял материализованный рядом коммуникатором внешнего шлюза. Он кивнул на картинку внешнего пространства и сказал.
– Видел? А где же господин, контрабандист?
Вдруг в боевой рубке, через простой радиокоммуникатор раздался голос.
– Как я понимаю, это крейсер «Лонг»?
– Да, это крейсер «Лонг». А вы, кто?
– Да, извините я не представился. Меня зову Джордж Ложев, вот мой код. – и незнакомец продиктовал ряд цифр пароля.
Когда он закончил, Даша как капитан корабля представилась.
– Я командир крейсера «Лонг» Шикова Дарья Павловна. Добрый день.
– Добрый день, сударыня. – поздоровался Ложев по-русски.
Даша вскинула бровь, обращение было несколько необычным, но приятным.
Сударыня, — продолжил Ложев, — возможно я беспокою вас по пустякам, но если вы не возражаете я бы продолжил общение уже на борту вашего корабля. Иначе через десять минут мне придется использовать кислородный баллон.
– Где вы находитесь? – забеспокоилась Даша.
– Внутри одного из поставляемых вам образцов оружия. – и после паузы добавил, — но вы не беспокойтесь, это не какая-нибудь там ракета, это бронетранспортёр.
Даша тут же распорядилась о высылке группы «захвата». В «Лонге» уже открывался специально подготовленный для этой цели грузовой шлюз. К приёму контейнера были готовы все, но никто не мог ожидать, что сопровождающий груз представитель может оказаться внутри самого груза. Контейнер умело подхватили и завели в трюм. Трюм, загерметизировали и начали закачивать воздух. В ещё не до конца наполненный атмосферой шлюз вошла группа, выполнявшая операции в космосе и открыла контейнер. В нём в жесткофиксированных станинах стояли шесть новеньких бронетранспортёра, два легких, два тяжёлых танка и ещё какие-то орудия и ракеты. Видимо услышав первые звуки в трюме из третьего бронетранспортёра начал раздаваться равномерный стук по броне. Бронетранспортёр был похож на гигантских видов зубило с четырьмя блок- колёсами по три оси в каждом. На его крыше находилась несуразно-маленькая орудийная башенка, из которой и доносился стук. Люк на башне, довольно быстро открыли и из неё с легким шипением начал выходить довольно спёртый воздух, по всей видимости внутри бронетранспортёра держали давление гораздо более высокое, чем на самом «Лонге». Над люком показалось улыбающееся лицо моложавого мужчины.
– Здравствуйте, о мои изволители, спасибо вам за оперативную работу, которая принесла мне кроме прочего ещё и моральное удовлетворение – видать я ещё кому-то нужен и полезен.
Он вылез из бронетранспортёра, сел на краешек брони и огляделся.
– О солидно живёте.
Трюм, в котором стоял контейнер, мог вместить в себя пять таких грузовиков, какой привёз этот груз. Он повернулся к башенке и погладил короткий, оплетённый трубками охлаждения ствол тоннельной пушки.
– Спасибо и Вам господин «Шарко» вы меня здорово выручили своим гостеприимством.
Он спрыгнул с крыши вездехода, и подошёл к Бену Равани.
– Вы по всей видимости старший группы?
– Да я Первый помощник капитана Бен Рабани.
– Очень приятно, Джордж Ложев. Я бы хотел поблагодарить вашего капитана за участие в моей судьбе.
– Да, вы скоро будете иметь такую возможность. Скажите, у Вас есть эпидемиологический паспорт гражданина Земли?
– Есть, но я думал, что мне на вашем корабле он не потребуется.
– Это просто мера безопасности
– Да-да, я понимаю со времени Большой эпидемии не прошло и пятисот лет.
В виртуальной кают-компании «Лонга» собрались почти все виртуальные личности служащие на крейсере. В комнате с переменными стенами стоял уже целый комплект мягкой мебели, которую насоздовал Новенький, на трёх стенах висели картины Ксении, а чётвёртую они по традиции оставляли под экран. И сейчас на этом экране шла прямая ретрансляция из трюма. Виктор-3, решивший материализоваться для похода в открытый космос, вёл передачу специально для друзей-виртуальников.
– Вы, знаете а мне этот Ложев нравится. — сказал он, комментируя увиденное, — Он может показаться несколько несерьёзным, но что-то в нём есть такое, что происходит из души.
– А по-моему просто болтун. – сделал своё заключение Джон.
– Это в тебе говорит латентная ревность. – заметил Виктор.
– А, что бывает и такая?
– Поверь мне бывает. Просто ты заранее боишься, что он понравится Даше.
– Чепуха, я виртуальник и не могу ревновать одного живого человека к другому.
– Можешь, особенно Дашу.
– Я не хочу это обсуждать. – сказал Джон.
– Правильно, и не надо. – согласился Виктор.
Тем временем Даша приняла Ложева в боевой рубке и представила экипажу. По флотским традициям подобное представление для гостя корабля не требовалось, но по приказу Флота Ложев до конца полёта зачислялся в экипаж «Лонга» то есть становился членом экипажа. Обычно представление нового человека проходило в кают-компании, но в связи с проведением маневра и получением груза Даша находилась на своём боевом посту. Передав управление Ксении она вышла из своего кресла навстречу первому человеку с Земли, которого встречал экипаж.
– Здравствуйте, господин Ложев.
– Здравствуйте, Дарья Павловна. – ответил ей Ложев.
– Можно просто Даша, меня все так зовут.
– Тогда я соответственно Джордж.
Они улыбнулись друг другу и сразу же почувствовали взаимную симпатию. Джон напряженно следивший за первой встречей своей любимой с Ложевым, сразу облегченно вздохнул, если это определение конечно подходит для виртуальников. То что он видел не было ни интересом ни страстью ( чего он так боялся), это была обычная симпатия, которая нередко выливается в долгую и крепкую дружбу.
– Как добрались до нас? – поинтересовалась Даша.
– О, это было увлекательное приключение в жанре космического вестерна, когда-нибудь я его опишу в какой-нибудь книге.
– Это, что было приключение со стрельбой и погоней?
– Нет. – Джордж несколько помрачнел, — Система в пространстве ей подконтрольном, а это Солнечная система и окрестности, в случае с отдельными людьми предпочитает не стрелять, а травить. Но мы на то и люди, чтобы её обходить.
Он похлопал себя по поясу. Там висела небольшая коробочка, которую все на Земле называли Пакет. И здесь уместно рассказать о состоянии дел на Земле на год 3115 от Рождества Христова.
Юридически власть на Земле и всех освоенных планетах Солнечной системы принадлежала выборному органу – Совету Человечества, но реально выборы в Совет были фарсом, а сами Члены Совета, лишь свадебными генералами на большом шоу под названием «игра в демократию». Реальную же власть делили между собой Флот Земли и Комитет по Контролю по Ресурсам, который большинство людей называло Системой. На самом же деле Система представляла собой сложный конгломерат множества сетей регионального и планетарного масштаба, выполняющих функции производственного, коммуникационного, снабженческого назначения. Но кроме функций жизнеобеспечения Человечества Система уже давно контролировала и самих людей. Каждый человек, начиная с 14-летнего возраста, носил на поясе коробочку с полным набором медицинских нанороботов. Эти роботы, которых на каждого человека теперь приходилось сорок-сорок пять тысяч, величиной со среднюю бактерию, по приказу Пакета, начинали лечить человека от любых возможных заболеваний органического происхождения. Заболевания нервов, сердца, эндокринной системы, пищеварения, рак, астма, инфекционные заболевания всё ушло в прошлое. Даже травмы стали залечиваться в десять-дватцать раз быстрее чем в старые века. Но взамен сытой и здоровой пищи Система подчинила себе и поведение каждого отдельного человека, вместе с установкой Пакета в глаз подростка, на самое глазное дно врезалась записывающе-воспроизводящая матрица, с помощью её человек получал возможность через Пакет выходить в мировую сеть без, каких-либо компьютеров, потому, что процессор Пакета и был его жестко встроенным в тело компьютером. В свою очередь Система видела, то, что видел человек, слышала, то, что он слышал и если человек совершал нечто неправомерное, или нелояльное Системе, то она его наказывала. Наказание могло быть лёгким вроде адреналинового или норадреналинового шока, или тяжелым когда человек впадал в продолжительную безнадёжную болезнь. Крайней формой наказания могла быть смерть в результате аутоинтоксикации. Впрочем бунтовщиков было немного, абсолютное большинство населения Земли вело жизнь сытых и покорных амёб. Но, всё же были и бунтовщики было и подполье, были люди симпатизировавшие Свободным колониям, был и Джордж Ложев контрабандист оружием.
– Как же вы обманываете Систему? – спросила у него Даша.
– Есть у нас такие специалисты. – улыбнулся довольно Джордж, — они снимают с человека Пакет и навешивают на него устройство, которое генерирует моё присутствие в Системе. Для Системы я сейчас на Земле в своём Регионе постоянного проживания, это называется «приписка», я хожу на работу, где я мастер-наладчик ремонтных роботов лифтного хозяйства. Меня видят камеры Системы со мной разговаривают мои многочисленные друзья, а я в это время здесь у вас, на крейсере.
– Вот они хакеры, – подскочил со своего кожаного дивана Новенький. Собравшиеся в виртуальной кают-компании недовольно посмотрели на Новенького, среди них бурные эмоции как-то были не в моде. Никто не сделал никаких замечаний, и все опять обратили своё внимание на то, что сейчас происходило в боевой рубке.
– Я хочу поговорить с ним. – возбуждённо сказал Новенький.
– О чём? – поинтересовался Джон.
– О хакерах. – Новенький посмотрел на Джона, как бы говоря – неужели ты не понимаешь как это для меня важно.
– Пусть с ним для начала поговорит капитан. Ты не против? – поинтересовался Джон с лёгкой улыбкой. Новенький прикусив губу промолчал.
Тем временем разговор в боевой рубке продолжался.
– А если устройство вашего друга даст сбой или вообще поломается? – спросила Даша.
– Тогда меня по прибытию на Землю возьмут под белы ручки и препроводят в тюрьму для особо одарённых. – посмеялся Джордж над своей возможной судьбой.
– И не страшно?
– Нет.
– Но, может стоит не рисковать и остаться в Свободных колониях?
– Не стоит, я там, всем нам нужнее, чем у вас в колониях.
– А почему вас ждёт тюрьма для особо одарённых? – спросил Равани.
– Потому, что в простых тюрьмах я уже посидел четыре раза, а сесть в тюрьму в пятый раз в условиях Системы это надо иметь большой талант.
Даша смотрела на Джорджа с широко открытыми глазами, она первый раз в жизни видела человека сидевшего в тюрьме. В Колониях в тюрьмах сидели совершенно мерзкие типы, на которых гость однако не походил.
– И как там?
– В тюрьме-то? – весело спросил Джордж, — Да, ничего выжить можно.
– А вам не кажется всё это слишком высокой платой за двухнедельную прогулку по Колониям?
– По Свободным Колониям! – Джордж выделил слово «Свободные», — За две недели Свободы можно было бы заплатить и больше, но я еду делать дело. И если у меня, что-то получится , то это ещё приблизит день освобождения людей Земли. За такую цель ей Богу не грех и жизнь отдать.
Наступила пауза. Новенький смотрел на Джорджа с восхищением, да и все остальные прониклись уважением к этому человеку. Но патетика недолго живёт среди простых людей и через минуту Даша перешла к официальной части разговора.
– Джордж Ложев, — торжественно произнесла она, на время вашего посещения Свободных Колоний вы зачисляетесь в экипаж крейсера «Лонг». Какими воинскими специальностями владеете?
– Да я и не знаю в общем-то. Я всё больше как-то по оружию. Знаю боевые лазеры, основные неисправности туннельных пушек, так, что если, что могу быть оружейным механиком.
– Решено, Джордж Ложев вы зачисляетесь в штатное расписание крейсера оружейником, категорию вы сдадите позже. Поздравляю.
– Все, кто находился в этот момент в боевой рубке начали поздравлять Джорджа и пожимать ему руки. Он был несколько смущён таким вниманием.
Тут с три-дэ-панели прозвучал голос Джона Роуза. Несмотря на свой небольшой стаж в роли виртуальной личности, все виртуальники крейсера молчаливо выбрали его старшим и в такие минуты он смело говорил от их лица.
– Я тоже от лица всех виртуальных членов экипажа присоединяюсь к поздравлениям и приглашаю вас Джордж при возможности к нам в виртуальную кают-компанию. Так мы могли бы получше познакомиться. Особенно самый молодой и самый старый среди нас.
– Это наши виртуальники, Джордж. – представила Даша Джона и остальных, кто в этот момент смотрел на них через стекло трёхмерного монитора.
– С удовольствием зайду к вам в кают-компанию, хотя признаюсь честно ни разу ещё не был в гостях у виртуальных личностей. На Земле виртуальников почти не осталось и применяются они всё больше как орудие против людей, потому и отношение к ним на Земле не самое лучшее. Но на вас это безусловно не распространяется, я искренне буду рад посетить вас.
После этого он попросил тайм-аут, сославшись на усталость.
– Утро я встретил в регионе Стокгольм, а сейчас почти 20.00 по Гринвичу.
На том и расстались.
– Всякая устойчивая система имеет момент инерции, и разрушении системы всегда сопровождается затратой большого количества энергии и огромной работой. Математическое моделирование сохранения или разрушения устойчивости систем общественного устройства известны ещё с конца 20-го века, но сейчас нам известны четыре рабочие модели для устранения Системы, а Система применяет защиту по трём моделям. Мы на сегодняшний день не следуем каким-то схемам, так как это требуется лишь на двух последних этапах реформации системы, а до того они все действуют примерно одинаково. Для того, чтобы сдвинуть эту махину, надо сначала изменить психологический рисунок социума, так, чтобы то , что вчера было невероятным, сегодня стало для обывателя нормой, и наоборот, то, что вчера было обыкновенно, должно стать неверным, ненужным, а потом и невероятным. Психология обывателя, на которой в итоге держится прочность любой системы, тоже сама по себе изрядно инертна, и вот в начале ты создаёшь «очаги кристаллизации» иного мнения, как правило это отдельные люди сомневающиеся в порядке вещей. «Очаги» создают в социуме «ветер сомнения», когда вчерашнее белое оказывается, имеет пятна. Затем «серые пятна» приобретают оттенки и градации серого, как это в математической битности цветов, простое видение – 16 оттенков, чуть копнул поглубже 256, а уж когда разобрался со всем этим получше миллионы и миллионы градаций. Со временем интенсивность излучения «точек кристаллизации» увеличивается, а если попроще усиливается пропаганда и агитация тех первых сомневающихся, которые теперь уже стали профессиональными революционерами. Мир обывателя взрывается на тысячу мнений по поводу возможного мироустройства. «Точки кристаллизации» начинают оказывать значительное мнение на общество и склоняют его к тому, что истина лежит где-то там в последних перед чёрным градациях. Со временем подготовленное таким образом общественное мнение начинает принимать чёрное как пока ещё относительную, но уже истину, а та истина, что является официальной всё больше и больше подвергается сомнению. Так социум меняет своё отношение к царствующему порядку вещей и готовится поменять его на что-то новое.
Джордж сидел в виртуальной кают-компании на кожаном диване Новенького и говорил внимательно следя за слушателями.
– Я понятно излагаю свои мысли? – спросил он. Новенький согласно кивнул головой, Ксения тоже, а Джон сидел углубившись в свои мысли.
– То, что мы сейчас имеем на Земле, — продолжил Ложев, — это не связанные между собой «точки кристаллизации», каждая из которых так маскируется от всевидящего ока Системы, что порой не то, чтобы высказывать свою не совпадающую с общей точку зрения, они, эти люди порой даже себе боятся в этом признаться. Есть правда один мощный эпицентр неповиновения — это Академия Пси-мастеринга, но клановость пси не позволяет этому эпицентру дать взрыв мятежа на всю Землю. Впрочем может быть именно поэтому люди Системы её и терпят. За последние пять лет лично мне удалось связать лично на себя несколько групп неповиновения, через меня они даже слышали друг о друге, но идти на контакт всё ещё отказываются, во-первых не верят никому, кроме меня, во-вторых считают ещё не время. Да и их можно понять, представляете какими сложностями может проходить какая-либо агитация или пропаганда, если вслух невозможно произнести ни одного крамольного слова, ведь Система через Пакет всё слышит твоими ушами, всё видит твоими глазами. И самое неприятное, что всё очень грамотно анализирует. Так, что говорить каким-нибудь там Эзоповым языком будешь только три минуты, а потом тебя хлыстнут андреанолиновым хлыстом, и предупредят, что-то не то ты господин такоё-то говоришь, или не так. Так, что моих друзей очень даже можно понять, они хотят подождать когда недовольных станет больше.
– Но, они всё равно не правы мы двигаем время, а не оно нас. Им всё равно надо объединятся. – горячо возразил Новенький.
– Конечно надо, но Вы господин Новенький, совсем ещё новенький в этом изрядно посложневшем за последнее тысячелетие мире. И самое странное, что одна из самых главных проблем людей Земли, что они пострадали от той самой технологии которую развивали для облегчения своей жизни.
– Но технология, это обоюдоострый инструмент, — возразил Новенький, — её же можно использовать и против Системы.
– Это верно. Но как ни странно одна из наших проблем это связь. Живя внутри Системы, которая сама по себе это коммуникационная сеть, и имея возможность сиюсекундного общения мы тем не менее сидим без связи и каждый наш контакт это личный контакт, что очень сильно снижает и конспирацию и эффективность работы.
Новенький встал и нервно позвал Джона за собой. Джоне подошёл к нему и они пошли к выходу.
– Я прошу прошения, — извинился Джон, — нам с Новеньким надо выйти на несколько минут.
Ложев сделал движение рукой, которое должно было сказать, что он не видит никаких проблем.
Джон Роуз и Новенький из кают-компании попали в куб, который по желанию любого виртуальника в любой момент мог оказаться совершенно любым пространством от их личных кают, до открытого космоса. Но им на этот раз было не важно где быть, им надо было просто уединится. Новенький быстро зашептал, как будто его кто-то мог здесь услышать.
– Слушай, а ведь надо снабдить всё это подполье легкими станциями гиперсвязи и объединить их через центр связи подполья в Колониях, снабдить подходящими глушилками Пакетов, или растиражировать те которые они уже делают, таким образом они получат связь, а мы связь с ними и соответственно координацию всего движения. Я же напишу им такую защиту, что клянусь любая контрразведка об неё зубы поломает.
– Тоже мне программный гений. – пошутил Джон, но согласился обсудить эту идею с Дашей.
Даша выслушала их очень внимательно, а потом сказала.
– Я так думаю, что идея объединения подполья Земли довольно интересная идея, и хоть она на сегодняшний день тяжела в исполнении, но кто знает… По крайней мере это направление движения, и смотришь через год-другой мы получим столь малые аппараты гиперсвязи, что сможем снабдить ими все группы подполья. А пока, я попрошу Ложеву об этой идее ничего не говорить, всё таки мы не имеем информации о целях его визита в Колонии, мы просто доложим об этой идее руководству Флота, а они если посчитают нужным поставят в известность и нашего гостя, договорились?
Новенький согласно кивнул головой, он уже начал принимать правила флотской жизни. Когда Джон с Новеньким вернулись в кают-компанию, там собрались уже все виртуальные члены команды, Томми закончил своё дежурство в машинном отделении, а Виктор-3 вернулся в виртуальное пространство крейсера из своего биотехнического тела. Он висел в воздухе чуть выше стандартного кресла в своей любимой позе, означавшей предельное внимание, и слушал.
– Взламывание Системы рутинная по своей сути операция, — говорил Ложев, — но она от этого не становится менее опасной. Любое изменение параметров Системы контролируется одновременно со многих датчиков, которые работают через логический синхронизатор событий, например, генератор имитаций говорит Системе, что я нахожусь дома, он рисует мое изображение камерам слежения, передаёт картинку с моей внутриглазной видеоматрицы, задает программу действий моего, призрака, а тот включает развлечения на интерактиви умывается, ест, и так далее, но стоит забыть израсходовать воду или еду, или забыть воспользоваться туалетом, как Система тут же бьёт тревогу, предполагая, что её пытаются надурить. Взломщики Системы были всегда, но чем больше изощрялись они тем качественнее и сложнее становился контроль Системы за отдельным человеком. Я еду в метро и камера слежения показывает меня Системе, но где-то там на самом низу вагона, на вагонной тележке есть маленький датчик, который говорит Системе, что в вагон зашло столько-то пассажиров, с такими-то идентификационными номерами,и что вес каждого пассажира такой-то и такой-то, и что при входе человека под таким-то номером вагон не стал тяжелее, хотя ему и должно было и таким образом Система опять начинает свои тревожные проверки и так везде, и так всегда. Надо или полностью взломав основы программного обеспечения получить доступ к полному каталогу всех датчиков Системы на Земле, либо очень хорошо знать саму Систему, и учитывать работу этих самых датчиков по одному, что собственно и делают Взломщики.
– Почему, неужели взломать Систему сложнее? – не выдержал Новенький.
– Нет, наверное не тяжелей, но после Больших Смутных времён, Система наглухо заблокировала так называемый «Бейсик-бейсик» основу основ всего программного обеспечения на Земле. Даже сами Корректоры Системы не могут опустится в своей работе ниже, легендарной операционной системы «Окна», да и на ней они работают лишь после абсолютной гарантии их лояльности и многочисленных проверок или перепроверок.
– А, если, кто всё же пытается? – не унимался Новенький.
– Того ждёт, практически мгновенная смерть через Пакет.
– А вскрыть Систему из-за пределов Солнечной системы не пытались?
– Отчасти бесполезно, так как Система тщательно контролирует терминалы гиперсвязи, и вообще очень редко пользуется ею, а во-вторых насколько я знаю в Свободных колониях тоже нет ни одной версии «Бейсик-бейсик», ведь так?
– Так. – согласился Джон Роуз, — Мы вообще долгое время читали, что «Бейсик-бейсик» это только легенда, а всё программирование Человечества начиналось сразу с «Гэлакси». Только недавно мы получили доказательство того, что эта программа существовала, но по нашим сведениям она называлась как-то иначе. Само это название «Бейсик-бейсик» по нашим сведениям было придумано Гервардом Стоком в 26-м веке, чтобы хоть как-то обозначать, то о чём шла речь.
– В среде моих знакомых Взломщиков, — продолжил Джордж Ложев, — есть мнение, что первичная версия программы прародительницы могла весить всего один мегабайт.
– Нет, это не возможно. – сказал Джон Роуз.
– Это только частное мнение. – сказал Ложев.
Новенький вскочил со стандартного дивана, который сразу же уменьшился в длине, выхватил откуда-то из воздуха оптический диск древнего формата и торжествующе заявил.
– Вот она ваша легенда господа программисты четвёртого тысячелетия.
– Что это? – спросил Джордж.
– Это дискооперационная система от фирмы Майкрософт образца 1988 года от Рождества Христова. В ней всего триста мегабайт, и это 5-я версия, более ранней версии я не нашёл, хотя и искал.
– Откуда это у тебя? – спросил Джон.
– От деда, он свои первые четырнадцать лет прожил ещё в 20 веке, и даже застал в детстве Советский Союз. Потом в двадцать он уехал в Австралию, а на старости лет передал моей матери всю свою коллекцию компьютерных древностей. Впрочем ДОС от Майкрософт, был вполне доступен и мне, когда я улетал, просто мне в голову не приходило лезть так глубоко в программы. Но этот диск, для меня была, что-то вроде памяти о деде, потому-то когда я увидел её среди хлама носителей «Икара» я очень и очень обрадовался.
Дискета из чёрного пластика притягивала взоры, и хотя это была виртуальная модель точно такой же дискеты, лежащей теперь на складе «Лонга», значимость события поняли все присутствовавшие.
– Тогда у нас есть шанс. – выдохнул Джордж.
– Кстати этот шанс повышается оттого, что Новенький большой специалист именно по этому древнему программированию. – Джон чуть не проболтался о том какие чудеса уже демонстрировал Новенький на борту «Лонга», но просто посмотрел на него и заговорчески улыбнулся.
– Всё же надо себе отдавать отчёт, что просто взломав Систему мы строй на Земле не свернём, это работа долгая и кропотливая, сложение всех сил, всех методов ведения войны и чёткий план действий, когда и какое из наших изобретений включается в борьбу, мы заранее должны знать какой эффект и когда мы получим от них.
– Прямо словами Даши говорит. – подумалось Джону.
Ровно через две недели «Лонг» висел в другой точке Облака Оорта и ждал корабль приёма.
На борту на этот раз был один единственный пассажир – Джордж Ложев. Новенький «перешёл» на сервер Центра Виртуального сознания на Тринити и остался там работать как лучший специалист по археопрограммированию. Командование Флота Свободных колоний представило его на получение нового тела, но от биотехнического он отказался и сказал, что подождёт, когда из образцов его тела ему вырастят его собственное. Прощание с Новеньким было очень трогательным и он при прощании с экипажем «Лонга» чуть было не расплакался.
Особенным было и его прощание с Джорджем Ложевым, они оба были сынами Земли, хоть и жили на ней в такие разные и такие похожие времена.
На главном мониторе боевой рубки сквозь иссиня-чёрный туман Облака, лениво пролетали небольшие осколки льда и смерзшегося метана. «Лонг» медленно летел внутри большого сгущения. Количество осколков и газов на этот раз превзошло все допустимые пределы звездоплавания. «Строительный мусор» Солнечной системы порой мягко бил о корпус или шуршал задевая его по касательной. Крейсер медленно продвигался к точке рандеву.
Корабль встречи прилетел на место точно согласно договорённости. Это был небольшой скоростной пассажирский кораблик, больше похожий на частную яхту, если бы они в Солнечной системе были. «Лонг» и корабль обменялись паролями встречи и Даша попросила встречать пассажира.
Весь свободный от смены экипаж собрался в реальной кают-компании, чтобы попрощаться с Ложевым и на них с трёх три-дэ-мониторов смотрели все виртуальные члены экипажа.
– Ну, до встречи Джордж Ложев, полковник Объединённых сил Свободных Колоний. – Даша напомнила Ложеву о церемонии присвоения ему звания в Штабе Объединённых Сил на Дорит.
– До, встречи, капитан Даша. И всем вам, друзья до встречи и удачи. Пусть вашу броню минуют лучи и снаряды, а вы сами не промахнётесь никогда. До встречи.
Виктор-3 опять влезший в биотехническую шкуру, доставил Джордж до корабля в лёгком десантном челноке, и когда они приблизились к нему Джордж открыл люк негерметизированного отсека, помахал на прощание рукою и прыгнул в сторону открытого шлюза принимающего корабля. Даша наблюдала за ним из боевой рубки.
Корабли расходились в разные стороны медленно и даже как-то торжественно. В этой торжественности момента только дежурный оператор систем безопасности прореагировал верно.
– Свечение перехода в пятидесяти километрах, масса объекта девять на десять в двенадцатой. Идентифицирую как тяжёлый крейсер.
Даша крикнула в рубку связи.
– Срочно командуйте кораблю прыжок мы их прикроем!
На экране появилось изображение – это сиял от удовольствия адмирал Горцев.
– Ну, вот мы с вами и встретились Дарья Павловна. Переход всем запрещаю, и любой корабль ослушавшийся приказа будет немедленно уничтожен. – на его лице светилась мрачная решимость.
В этот момент главный дисплей мигнул, затем на миг погас и на нём появилось лицо незнакомого паренька. В углу горел синий значок гиперсвязи.
– Даша, Даша, это я Новенький не обращайте внимания на лицо это моё новое тело. Уходите через пять секунд я нарушу их системы слежения и огня!
– Не смей! – крикнула Даша, но Джон Роуз уже запустил генератор деформации и «Лонг» окутался синей сеткой перехода.
– Надо уходить, Даша. – только и сказал он.
– А Джордж?
В этот момент на соседнем экране появилось лицо Джордж всё в помехах от начавшегося перехода и он лихо крикнул напоследок.
– Уходите, я выкручусь, там выжить можно.
