Олег Клайб сидел за пультом дежурного и пил вот уже восьмую чашку кофе. Дежурному офицеру службы безопасности кофе полагался без ограничения, и единственным сдерживающим фактором могло быть изменение параметров сердцебиения, которые снимались браслетом нейрофизиологического состояния. Олег сам себя знал, и знал, что желтый огонь предупреждения может загореться не раньше десятой чашки, а потому пил кофе не боясь “светофора”. Шел шестой час дежурства по корпорации “Ин-Экт”, что соответствовало третьему часу корпоративного времени или глубокой ночи там, наверху, на поверхности. Дежурство проходило ровно, системы показывали неприкосновенность периметра и потоков информации извне. Его виртуальная напарница – Анна, в соответствии с состоянием психики дежурного офицера время от времени меняла развлекательные каналы интерактиви таким образом, чтобы внимание и не притуплялись однообразием дежурства, но и не увлекалось действием на экране. Двухмерный дисплей психофизиологического контроля демонстрировал Олегу количество движений зрачка по рабочим дисплеям, это создавало для психики дежурного эффект контроля с обратной связью, а значить и оптимального.
Работать с Анной было приятно и легко. И не только Олегу. Анна, как виртуальное существо высшей иерархии, имела право на смену образов в соответствии с целесообразностью и оптимальной контактностью с конкретным дежурным, чем и пользовалась постоянно. Всем офицерам охраны она являлась в самых разных образах, и никто не чувствовал с ней дискомфорта. К начальнику службы безопасности Жанну Люку Ливье, т.е. непосредственному начальнику Олега, она являлась кроткой девушкой, одевавшейся по парижской моде середины двадцатого века. Она была мила как пастушка из пасторали, красива, как Жаклин Кеннеди и умна, как профессор Сорбонны. Ливье был от нее без ума и тайно мечтал встретить когда-нибудь такую же живую девушку. Для второго оперативного заместителя начальника службы безопасности корпорации, Пауля Шварцвейна, она являлась на дежурство серьезной женщиной пятидесяти лет от роду с легкими повадками старой девы и манерами учительницы немецкого языка. Она всегда была в одной и той же одежде, почти форме и относилась к Паулю со строгостью требовательной мамаши, играя на его скрытом эдиповом комплексе. Третий зам Ливье Артур Кондор получал на дежурстве общение по душам с простой и немного болтливой девушкой из Нью-Арка, и все двенадцать часов дежурства она выступала для него бесплатным психотерапевтом. Все это Олегу было понятно, но он никак не мог понять на какую же больную мозоль его собственного “я” давит Анна своим поведением. Хотя, поведения никакого и не было. Анна, одетая в неброский свитер желто-коричневого цвета, могла часами сидеть в своем кресле в углу виртуального кабинета и читать книги или листать журналы. Были дежурства, в которые они с Олегом могли не проронить ни одного слова, и лишь обменивались друг с другом кивками и взглядами. Он поглядывал на нее сквозь “окно” 150-дюймового 3D, и думал, какой бы она могла стать, если бы корпорация дала ей тело.
Анна появилась всего два года назад, после того как она вышла из годового теста корпорации. Собственно она и была детищем корпорации, и вероятно одним из самых совершенных. Порой Олег останавливал взгляд на фигурке Анны, сидевшей в кресле, поджав под себя ноги, и думал: “Почему она с ним ведет себя не как с другими? Что она молчит?” Она знала, что он держит на ней свой взгляд, подымала глаза, улыбалась и кивком головы показывала ему в сторону двухмерного монитора, мол, смотри-ка, уже три минуты смотришь на меня. Олег смущался и отводил глаза, а Анна еще раз улыбнувшись, переворачивала страницу книги и продолжала читать.
Всё произошло внезапно. Ярко вспыхнул красным “вокзал”, показывая несанкционированный проход. Анна вскочила с кресла, прокричав Олегу, что ее атакуют, и бросилась к виртуальному пульту управления. Олег согласно инструкции включил комплекс “вокзала” в режим “полной изоляции”. Вокзал состоял всего из трех помещений, из приемного холла и грузового шлюза, и камеры “Эр”. Камера была последним помещением перед пространством корпорации. В нее входили двери холла и ворота грузового шлюза, в случае попытки несанкционированного проникновения, она глухо герметизировалась и целиком заливалась жидким азотом, перекрывая тем самым доступ в пространство корпорации. Другого входа в “пространство корпорации” не было.
“Ин-Экт”, строился в те времена, когда в середине 21-го века в мире большого бизнеса возникла “концепция закрытых технологических пространств”. Корпорация представляла собой куб из железографита и бетона сориентированной атомной решеткой, со стороной куба в один километр. Самообеспечение корпорации энергией, водой и газами (включая воздух для дыхания) было полным и имело замкнутый цикл. Люди, сырьё и информация, входившие и выходившие из неё проходили через “вокзал”. Он был и шлюзовой камерой с внешним миром и пунктом контроля людей и информацией, проходящей сквозь него. Служба, в которой работал Олег, занималась безопасностью в полном смысле этого слова. Она контролировала всё, и вне пространства, и внутри его, а “вокзал” был для неё “объектом номер один”. Случаев несанкционированного прорыва пространства корпорации не было со времен пуска производства, впрочем, это не означало, что к ним не готовились. На такой случай были свои инструкции, и Олег, действуя строго по инструкции, нажал на синею кнопку, сброса азота в комнату “Эр”. Затем тут же рванул красный рычаг общей тревоги. Следующей, согласно инструкции, была скоба “режима защиты” серверов и реакторов корпорации. Потом он вытащил пистолет из кобуры, снял его с предохранителя, передернул затвор, и здесь…
И здесь в дежурку вломились трое с автоматами. Еще до открытия огня Олег заметил тонкий луч инфразера, которым Анна полосонула по нападавшим. Очки, которые они одели по такому случаю, помогли лишь одному. Двое из нападавших, с дикими воплями схватились за глаза. Третий, избежавший участи быть ослепленным, дал первый выстрел именно по инфразерной пушке, скрывавшейся в тонкой полоске остекленения потолка. Олег не упустил моментом, и сам выстрелил в нападавшего. Боевик уронил пистолет-пулемет и схватился за шею. Молодец, похвалил он сам себя, уж что-что, а стрелять умеешь. Ещё в учебном корпусе СБ его учили, что стрелять в человека подготовленного для штурма, в корпус или голову бесполезно, каска и бронежилет не дают шансов на удачное поражение. Нападавший вскрикнул от боли, а Олег крикнул Анне “Блок!”. Он задержал дыхание и рванул на себя ящик стола, где лежала кислородная маска. Дверь с резким металлическим щелчком загерметизировалась, и помещение мгновенно заполнилось парализирующим газом. Все три, воющие и метущиеся фигуры тут же рухнули, как подкошенные. Олег не отрывая маски от лица, посмотрел на главный дисплей. В своей виртуальной реальности Анна сидела на крутящемся табурете за пультом и что-то невероятное выписывала на клавишах. Рук не было видно, лишь облако обозначавшее их движение. Обратив внимание на Олега, Анна раздвоилась. Одна из Анн продолжала работать с виртуальной клавиатурой, а другая встала и подошла вплотную к экрану. Теперь она казалась реальной девушкой, стоящей по ту сторону “окна”.
– Олег, они хотят прорваться через наши каналы связи. – сказала она.
– Да, обруби их к черту, на что они нам сейчас? – сказал Олег, больше озабоченный боем, чем хакерским взломом.
– Они только этого и ждут, – спокойно сказала Анна – как только мы отрежем себя от внешнего мира, они пригонят сюда буровую и проходческую технику, и начнут вскрывать периметр, как консервную банку.
– Не так все просто, есть еще мы. – сказал Олег.
Анна в ответ только снисходительно улыбнулась.
– Одним словом, пока мы деремся в сети, мы живы и можем обратиться к властям, как только отключимся, они займут наш канал и от нашего имени заявят властям, что просто ремонтируют стены, а мы к тому моменту будем отбиваться от них уже внутри своего пространства.
– Что с нарядом в холле “вокзала”? – без особой надежды спросил Олег.
– Информации нет, но если и живы, то в плену. Впрочем, сам понимаешь.
– Понимаю. – согласился Олег.
Анна продула дежурку воздухом, и Олег снял маску. Связать гостей было делом не долгим, и он оттащил их тела в изолятор. К этому моменту уже практически все службы и подразделения эсбэ собрались в конференц-зале. Олег, как оперативный дежурный сделал короткий доклад о положении.
– Террористов предположительно пятнадцать – двадцать человек. Подготовлены самым лучшим образом, так, что всё очень и очень серьёзно. Мы наглухо отрезаны от внешнего мира, и судя по докладу второго оперативного дежурного доступа в Сеть у нас тоже нет.
Затем взял слово Отто Свиборг, начальник отдела информационной безопасности.
– На данный момент все наши линии связи плотно забиты боевыми файлами противника, нас атакуют примерно с восьмидесяти серверов, которые находятся во всех концах планеты. Правительство и службы национальной безопасности не знают о нападении на нас и могут не узнать никогда, если мы сами об этом не сообщим. Наверняка, у нашего противника есть виртуальные образы всего нашего руководства, и они сейчас спокойно имитируют нашу ежедневную деятельность. Наши партнеры будут звонить в “Ин-Экт”, будут общаться с директорами и начальниками отделов и даже не заподозрят, что имеют дело с врагом, натянувшем на себя маску наших сотрудников. Мало того, они станут вредить нам, настолько насколько это возможно. По нашим предварительным подсчетам, три рабочих дня, потерянных в осаде и от корпорации ничего не останется. Выход есть только один. Нужна группа, для прорыва сквозь периметр. Эти люди должны сообщить в государственные службы о штурме и привести боевые подразделения правительственных войск. Желательно так же согласовать одновременный штурм на нападающих и изнутри и снаружи. Подготовка плана атаки и формирование группы поручено Паулю Шварцвейну. У меня всё.
Пауль быстро организовал работу и распределил обязанности. Олегу досталась проработка экипировки группы и связь с корпорацией. Через полчаса он вошел в кабинет Ливье с наметками работы. Увидев Олега, Ливье встал из-за стола ему навстречу и Олег подумал, что ему сейчас доверят группу.
– Ты понял?
– Да, когда выходить?
– Через час. Пауль дорабатывает план выхода на поверхность, и способы прямой связи с самыми верхами.
– Сколько человек идет со мной?
– Ты идешь один.
Олег удивился, но вида не подал.
– Группа сформирована, но мы организуем попытку прорыва только для твоего прикрытия. Пойдешь с Анной. Ее уже проинструктировали и закачали в блокнот. Оружия минимум, не в нем твой успех. В случае плена, ты будешь обязан самоликвидироваться. Для внешней связи тебе придется протянуть с собой жилу кабеля. Кинешь ее на ближайший коммуникатор, его расположение на схеме маршрута у Анны. Информацию о продвижении будет перебрасывать она же. Вопросы есть?
– Есть и много. Но если коротко, то почему один? Ведь было решение о группе.
– Это решение – деза. Кто-то работает на противника изнутри. И о том, что ты идешь будут знать всего четыре человека и два виртуальника.
– Анна и еще кто?
– Тэтта из аналитического.
Олег понимающе кивнул головой. Если в работе участвует Тэтта, то это уже серьезно. При корректно поставленной задаче Тэтта была способна прогнозивать будущее с точностью до 95 % на сутки и с плавающим коэффициентом до года.
– Всё? – спросил Ливье.
– Всё. – ответил Олег.
– Тогда иди отдохни, у тебя около сорока минут.
Через час Олег, Ливье и Пауль Шварцвейн находились в одном из технологических помещений самого нижнего уровня. Пауль нерво тараторил, “давая последние указания”.
— Всё согласованно точно по времени, как только Анна скомандует “Вперёд” Ты вот этим гайковёртом снимаешь вот эту заглушку и лезешь в отверстие. Там тесно, но пройти можно. За кабель не переживай, он не порвётся, на нём танк подвесить можно. Блок связи навесишь на точке “3”, а в точке “5” переоденешься и выйдешь в жилые уровни города. Всё понял?
– Всё. – спокойно ответил Олег.
– Тогда мы пошли наверх, через пять минут штурм группы прикрытия. И мы как бы участвуем – Пауль нервно улыбнулся и не прощаясь ушёл.
– Помни на 100% никому доверять нельзя. Хоть это и малореально, но и в госбезопасности может найтись человек, работающий на наших врагов, а потому держи нос по ветру и старайся сделать так, чтобы о нашей проблеме узнало хотя бы два-три замминистра, это даст нам больше шансов – не могут же все быть предателями.
– Всё будет хорошо! – пообещал с улыбкой Олег.
Заглушка крепилась на шестнадцати болтах, каждый из которых был величиной в полгантели, и гайковёрт под них естественно больше напоминал крупнокалиберный пулемёт, но Олег по команде Анны быстро все их открутил. Тяжелый блин заглушки с тяжелым звуком упал на специально для такой цели, подложенные маты.
“Ладно, Кажется пора”- подумалось Олегу. И он полез в темноту технологического тоннеля.
Анна, загнанная в маленький блокнот была существенно урезана в своих возможностях, а сейчас, когда блокнот лежал в глубине нагрудного кармана, она могла общаться с Олегом лишь через гарнитуру в виде очков, наушников и микрофона.
– Как ты? – спросила она его.
– Лучше лучшего. – пропыхтел Олег, ползя между кабелей.
– Это как? – вежливо спросила Анна.
– Это нормально. – ответил Олег, а сам подумал, уж не обрезали ли чувство юмора у Анны, при копировании на блокнот. Но сейчас в тесноте лаза заниматься чужим юмором было как-то недосуг.
Он полз уже больше пятнадцати минут, но предполагал, что на эти восемьдесят метров тоннеля уйдёт всего полчаса. Шахта представляла собой железобетонный короб в метр шириной и сорок сантиметров высотой по стенкам , которого пролегали многочисленные тонкие оптико-волоконные кабели. Кабели были с разного цвета, в сантиметр толщиной, и крепились на небольших кронштейнах через каждые полметра. Олег просто хватался за них и подтягивал своё тело. По шахте в лицо Олегу дул ровный ветер из пылесборных установок, но пыли на его комбинезоне все равно уже хватало.
” Эта зараза, – подумал Олег, – всегда найдёт себе щелочку, чтобы пролезть, и полочку, чтобы на ней улечься. Энтропия мать ее”.
— Олег, предупредила его Анна, – через пять метров участок с повышенным уровнем радиации, его надо проползти как можно быстрее. Изотопная краска от грызунов, через каждые сто метров.
Участок с радиацией теоретически светится, не мог, но Олег смутно увидел очертания кабелей в абсолютной темноте тоннеля, после того как отключил светодиоды подсветки на очках.
– Анна, проконтролируй уровень радиации. – попросил Олег и пополз так быстро как мог.
– Три рентген-часа. – ответила Анна когда он прошёл участок.
– Что-то больше положенного. – заявил Олег.
– Бывает. – равнодушно прокомментировала Анна, – это же не от людей готовили, а против крыс не жалко. Кстати ты светишься.
– Это пыль. Она тут наверняка вся радиоактивная, – скоро выход?
– Скоро.- утешила Анна.
Скоро и впрямь сбоку показалась крышка люка, и Олег начал доставать из наплечного кармана минирезак. За три минуты работы он вырезал рядом с крышкой дыру в полметра и вылез наружу. Место, в котором он оказался, скорее, напоминало технологический короб, чем помещение. В каких-нибудь метр на полтора размещались оптоволоконные коллектора и шины, кабели пучками выходили из тоннеля и обратно в него уходили, много других труб и кабелей выходило из неё в другие коллектора и желоба. Олег еле развернулся внутри этого короба, когда Анна коротко скомандовала ему.
– Туда. – и указала виртуальной стрелкой , ну уж совсем маленький желоб.
Олег, покорно подчинился. В новой “трубе” лезть, оказалось ещё тяжелей, и скорость резко упала. На счастье Олега, это путь оказался недолгим и скоро он вывалился в какой-то совсем маленький шкаф.
– Теперь тихо. – предупредила Анна, – здесь может находится персонал.
Олег осторожно посмотрел наружу, через какое-то отверстие в дверце шкафа. Шкаф стоял, в огромном аппаратном зале, но людей не было видно.
– Тихо, вроде. – сказал Олег.
– Да, вроде тихо, но всё равно наружу не вылаз, и раздевайся тихо.
В другой бы ситуации такая команда показалась бы издевательством, но не сейчас, и Олег, кряхтя и мысленно чертыхаясь, разделся как в чужом шкафу, и засунул комбинезон в тот желоб, из которого вылез. Затем он открыл дверцу шкафа и оказался в огромном, как футбольное поле зале. Здесь было пусто, и только гудела масса оборудования размещающегося в таких же шкафах, как тот из которого только, что вылез Олег.
Произведя все необходимые соединения кабеля который он протянул с собой, и протестировав доступ корпорации в Сеть, он спросил Анну.
– Пошли?
– Пошли.
Восстановленная связь помогла руководству корпорации подготовить встречу Олега с нужными людьми “наверху” и согласовать план совместных действий. На все эти дела был потрачен весь день и практически вся ночь. На утро был назначен объединенный штурм террористов.
Олег, которому с группой “чёрных масок” предстояло охранять единственный канал связи корпорации с внешним миром теперь мирно сидел на алюминиевом стульчике в том же зале, откуда вылез сутки назад. В задачу его группы входила охрана этого аппаратного зала, и само собой коннекторов связи с корпорацией.
Ребята из группы быстрого реагирования, которых эсбешники звали то “чёрными масками”, то “маски-шоу”, сидели рядом с Олегом и пили сок из маленьких пластиковых бутылочек. Они шутили над своими товарищем, которого за размеры и поведение в бою прозвали Берсеркер, то есть Медведь. Впрочем, шутки были незлобливы и вовсе не тупы, как это порой бывает с военными, и Олег от души смеялся вместе с ними.
Как известно всё неожиданное писатели любят начинать со слов: вдруг, внезапно или на крайний случай неожиданно, но в этот раз было не так. Аппаратура передового наблюдения предупредила спецназовцев о приближении противника, и все сорвались с места, побросав на алюминиевом складном столике недопитый сок. Бой был скоротечен и до Олега, и двух оставшихся зале спецназовцев, доносились лишь приглушенный треск очередей и глухие разрывы газовых гранат. Через три минуты в зал ввалились четверо “черномасочников” неся на импровизированных носилках Медведя, а ещё двое вели с собой пленных. Они имели довольно необычный для боевиков вид.
Самым старшим среди них был парень лет двадцати пяти, больше всего похожий на фермера, чем на боевика, вторым, а точнее второй была девушка лет восемнадцати от роду, никак не больше, а вот третьим оказался мальчишка лет тринадцати, который с испуганным видом прижимал к своей груди блокнот. Олег для простоты запоминания, всем незнакомым людям, давал свои собственные имена, и сейчас он этих троих наименовал соответственно “Фермером”, “Студенткой” и “Пацаном”. Зал наполнился суетой, двое остававшихся с Олегом подхватили Медведя и начали распаковывать походный хирургический комплекс и уже через минуту один из них, которого все в группе звали не иначе как Хирург, штопал Медведя каким-то диковинным инструментом. Один из “масочников”, держа пленных на мушке своего пистолета-пулемёта, загнал их в угол между шкафами и встал на караул, не сводя с них глаз. Командир группы парень по кличке “Зверобой” связался с командиром операции и доложил о результате стычки, затем подошёл к пленным и стал их допрашивать.
– Имена, клички, ники? – спросил он.
“Фермер” сидел на полу в самом углу зала, спиной упершись в какой-то металлический шкаф, и угрюмо молчал. “Студентка” стояла, с вызовом глядя врагу в лицо. “Пацан” всё ещё прижимал к груди блокнот, и казалось, не понимал, что же тут происходит.
– Кто дал вам координаты этого зала? – спрашивал Зверобой, но пленники молчали. Кто-то из тех, кто возился с Медведем, позвал его и он ушёл к ним.
Часовой, держа пистолет-пулемёт на бедре, развлекался тем, что на водил красную точку лазера-указателя то на одного пленника, то на другого. Олег знал, что на этом оружии лазер-указатель включается только со снятым предохранителем, и боялся, чтобы кто-нибудь из пленников не спровоцировал огонь, а потому подошёл к группе пленных и заговорил.
– Я Олег Клайб, из “Ин-Экта”. Скажите, на кой ляд вам понадобилась наша корпорация?
Он обращался к девушке, так как при всей её злобе её взгляд казался ему более осмысленным. Как ни странно, но ответил ему Фермер. Он говорил, не подымая головы, говорил тихо, но внятно.
– Вы хороши как крепость.
– В каком смысле крепость? – не понял Олег.
– Те, кто живёт в корпорации даже себе представить не могут как надёжно они защищены от всего мира. – пояснил он, – Вы закрыты до такой степени, что можно подумать Земли и правительств для вас вообще нет.
– Разве это плохо?
– Конечно, вам никто не мешает быть самим собой. – сказала вдруг Студентка.
– А разве наверху это невозможно.
– Нет, – коротко резанул Фермер, если ты не собственник корпорации, то нет. Может быть, внутри корпораций свободы нет, но наверху её нет – это точно.
– Так, зачем же нужна корпорация, если вам нужна свобода? – спросил Олег.
– Нам нужна не корпорация, нам нужен корабль – ковчег.
– Что? – не понял Олег.
– Нам нужно “пространство корпорации” – пояснил Фермер, – Вы, что не понимаете, что корпораций изолированы от внешнего мира и защищены как боевые космических корабли. Замкнутый экоцикл, оборона и свои взаимоотношения с Правительсвтами. А вы выпускаете к тому же только интеллектуальную собственность, которая и сырья не требует.
– Ну и что из того?
Все молчали. Потом “Фермер” сказал.
– Если бы у нас получилось мы бы в вашем “пространстве” выжили как на библейском ковчеге.
Девушка сжала кулаки и грязно выругалась. Олег заметил, что огонёк, лазера наведения пропал, а значить часовой снял палец со спускового крючка.
– А ты, что во всё это полез? – спросил Олег у пацана.
– Я, – испуганно, спросил тот, – я так нечаянно.
Студентка возмущенно посмотрела на мальчишку, но о чем-то своем, подумав, промолчала, она, так же как и Фермер села на пол и откинулась спиной к стене. Она сделала отрешенный взгляд, но по ходу разговора с мальчишкой Олег краем глаза, видел, что она внимательно следит за ходом разговора.
– А, что у тебя в блокноте? – спросил Олег “Пацана”.
– Это моя подружка. – наивно ответил тот.
– И как её зовут? – продолжил Олег игру-разговор.
– Инга.
– А мою, – Олег похлопал себя по поясу, где теперь висел блокнот, – Анна.
– А она у тебя красивая?
– Ну, может быть и не пылкая красавица, но очень милая девушка.
– А можно мне её посмотреть? – всё тем же наивным тоном попросил “Пацан”.
Олег видел, как почти синхронно напряглись и Студентка и Фермер.
“На, что они ещё рассчитывают?” – подумалось ему, но тут через наушники подала голос Анна, – “Добейся контакта с его блокнотом”.
– Конечно же, я думаю, что иногда виртуальным девушкам совсем недурно поболтать, ведь по-хорошему им кроме нас и поболтать не с кем. Давай сюда свою.
Он подтащил поближе к пленникам алюминиевый столик, на котором всё так же стояли тетрапаки с недопитым соком, и вынул свой блокнот. ” Пацан” довольно решительно вытащил свой блокнот и что-то прошептал в экран. “Голубые зубы” были уже в зоне контакта. То, что потом произошло, затем описывалось во многих учебниках по виртуальной психомоделистике. Долгие пять или шесть секунд экраны обоих блокнотов были серыми, затем экран мальчишки почернел, а на блокноте Олега появилась улыбающаяся Анна.
“Пацан” сделал попытку выключить свой блокнот, но у Олега хватка была железная и маленькая рука оказалась в тисках, так и не долетев до кнопок блокнота. “Фермер” прыгнул на Олега, но долетел уже мёртвым, часовой прошил его очередью уже в прыжке, а Студентка увидев, что произошло разрыдалась.
Много позже выступая перед членами Правления корпорации и начальниками отделов, Анна, представшая теперь перед публикой, на огромном, в полстены 3D пояснила.
– Чувствуя, что игра проиграна, террористы решили пойти ва-банк, и отправили группу Школьника для внедрения в корпорацию. Школьник был контактен с виртуальной личностью “Инга”, на которую была возложена задача подчинения всех серверов и виртуальных личностей корпорации “Ин-Экт”, но встреча с первой же из них, – Анна скромно сделала реверанс, – она не выдержала. Сама “Инга” представляла собой боевую программную среду с минимальной личностной оболочкой, которая держалась в блокноте на очень мощном процессоре и с гигантской памятью. Блокнот Школьника даже внешне отличался от обычного школьного блокнота. Его построили на заказ в корпорации “Сигетура” жестко прошив в него “Ингу” со всей необходимой для боевых действий программной базой. Сама корпорация “Сигетура” использовала Школьника как главного инициатора нападения на “Ин-Экт”. Для этого, они собрали сначала в пространстве Сети, а потом и лично группу молодых людей с леворадикальной идеологией, во главе которой встал некто, кого в Сети все знали по нику “Маркиз”. Но Маркиз погиб во время самого первого штурма, и тогда в лидеры вышел “серый кардинал” группы Школьник, авторитет которого, несмотря на юный возраст, был довольно высок. Этот авторитет поддерживался отчасти и стараниями корпорации “Сигетура”, которая грамотно организовывала для него хакерские взломы, при помощи которых группа получала деньги и оружие.
– Таким образом, штурм группы Школьника – Маркиза являет собой старую методологию диверсионной работы против конкурентов с использованием провокаторов и ложных идеологий. Молодые люди, состоявшие в группе Маркиза, да и сам Маркиз, были увлечены идеей построения собственного совершенного общества изолированного от социума “пространством корпорации” и планировали долгое время выдавать себя за корпорацию “Ин-Экт”. Вероятно, если бы штурм удался, то они продержались бы довольно долгое время, но со временем, даже не понимая как это произошло, они бы просто стали частью корпорации “Сигетура”, потому, что во главе их группы так или иначе бы оказался ставленник наших конкурентов – Школьник. Из этого следует несколько выводов, одним из которых можно назвать невысокую эффективность концепции “пространства корпорации”, ввиду ее чрезмерной изолированности от страны и все планеты. Наши люди вот уже сто пятьдесят лет живут под землей и при всей комфортности их быта они полностью оторваны от поверхности. Все семьи, работающие в корпорации, возникли здесь, все люди, работающие в корпорации, родились внутри этого куба. Но сегодня уже не 21 век, и система безопасности корпорации находится в прекрасном состоянии и полной готовности, а потому считаю, что ситуация позволяет допустить для некоторых категорий работников корпорации проживание вне “пространства корпорации”. Это даст стимул, так как таким правом будут пользоваться самые достойные и доверенные работники “Ин-Экта”, а во-вторых, даст коллективу и руководству корпорации дополнительные контакты с внешним социумом. Это пойдет на пользу и людям и самой корпорации. У меня все.
Доклад Анны присутствующие встретили бурными аплодисментами. Олег видел, что каждый из присутствующих, уже мнит себя в собственной квартире на сороковом этаже с видом на закатное небо и летающим на работу на собственном авто и так далее.
Но не прошло и двух недель, как самого Олега премировали выходом на поверхность и дали возможность выбирать квартиру в городе. И началась у него новая жизнь.
